Танковые башни

Традиционные укрепления «Линии Сталина» и «Линии Молотова» дополнялись установленными в качестве неподвижной огневой точки танковыми башнями, которые получили название ТОТ (танковая огневая точка). Устаревшие танки Т-18 были переданы укрепленным районам и многие из них были попросту закопаны в землю таким образом, что над поверхностью возвышалась только башня. Доступ расчета внутрь такого сооружения и покидание его в случае необходимости были сильно затруднены, поэтому вскоре были разработаны два улучшенных проекта, в которых расчет попадал в танк через отверстие в корпусе, связанное с ведущей в тыл позиции траншеей. Некоторые танки сохранили оригинальное вооружение, с других оригинальное оружие было снято и заменено спаренной установкой пулеметов ДТ. Часть башен использовалось в качестве бронированных НП. Некоторое количество танков Т-24 также было передано в УРы для использования подобным образом, но скорее всего эти танки, как и значительная часть Т-18, оставалась на складах до самого момента нападения Германии в 1941 году, а потом было уже слишком поздно, чтобы устанавливать их в виде огневых точек.

Позднее был специально разработан специальный тип дота с танковой башней, получивший классификацию Т (танковый). На такие доты устанавливались башни устаревших танков Т-26. Железобетонный дот имел три помещения. С тыльной части располагался вход, закрытый стальной решеткой и простреливаемый радистом сооружения через маленькую оборонительную бойницу. Входной коридор заканчивался дверью, ведущей в техническое помещение. Здесь размещались коммутатор и телефон, а также ручной вентилятор фильтро-вентиляционной системы. Следующая дверь отделяла техническое помещение от боевого, расположенного непосредственно под смонтированной на покрытии сооружения башней. Здесь имелась лестница, ведущая в башню, и хранился боезапас.

Гарнизон сооружения насчитывал 5-6 человек, которые размещались в блиндаже, оборудованном примерно в 40 метрах от дота. От блиндажа и построенного поблизости от него склада боеприпасов, провизии и горючего к сооружению вел ход сообщения. Весь комплекс построек и огневая точка были хорошо замаскированы, что частично компенсировало его уязвимость для вражеского огня.

Типовое сооружение с башней танка Т-26

СССР был первой страной в мире, в которой танковые башни стали использовать в долговременной фортификации. Такие укрепления получили название ТОТ (танковая огневая точка). Сначала устаревшие танки Т-18 и Т-24 просто закапывались в землю, чтобы на поверхности оставались только их башни, но позже башни танка Т-26 стали монтировать непосредственно на специально разработанные железобетонные бункеры - доты типа Т.

Башня устанавливалась над боевым казематом, где хранились боеприпасы. Специальная деревянная дверь, обшитая сталью, отделяла боевое отделение от технического, в котором располагались радио- и телефонная аппаратура и вентилятор. Следующая дверь вела из технического помещения в короткий коридор к выходу из дота, который был защищен еще одной дверью и стальной решеткой и прикрывался огнем из ручного оружия через бойницу обороны входа.

Гарнизон такого дота обычно насчитывал пять человек. Это были комендант и наводчик, солдат, ответственный за подачу снарядов в башню из боевого отделения. Кроме них в доте находились связист, отвечающий также за оборону входа, и солдат, крутящий ручной вентилятор. Сооружения с башнями обычно строились в тылу главной оборонительной полосы и часто прикрывались огнем других дотов. Они были прекрасно замаскированы, чтобы компенсировать уязвимость достаточно тонкой брони неподвижной башни.

(рис. А. Хука)

«Мина»

В СССР было построено довольно много сооружений типа «мина», которые были подобны немецким Werkgruppe Западного вала и французским Gros Ouvrages Линии Мажино. Они состояли из нескольких железобетонных блоков, вооруженных пулеметами и артиллерийскими орудиями, которые были связаны между собой сетью туннелей (потерн). На фоне немецких и французских сооружений, располагавших порой даже собственной узкоколейной железной дорогой, «мины» выглядели довольно скромно, но и при этом они являли собой прекрасные образцы инженерной работы. Туннели прорубались в склонах холмов и размеры их должны были быть достаточны, чтобы человек мог свободно двигаться в них в полный рост. В туннелях оборудовались внутренние оборонительные кордоны на случай, если противник проникнет в туннельную сеть. «Мина» включала в себя также группу подземных помещений, примыкающих к главной потерне, которые часто были просто вырублены в граните. В этих помещениях размещались склады, туалеты и умывальные комнаты, узел связи, котельная, а также комнаты отдыха, площадь которых обычно позволяла разместить только часть гарнизона.

Вход в подземную галерею «мины» Киевского УР, расположенной неподалеку от деревни Юровка. «Мина» включала в себя пять пулеметных дотов, связанных сетью туннелей, которые ныне затоплены грунтовыми водами. В ходе августовских 1941 года боев за Киев «миной» командовал лейтенант Ветров. (фото А. Кайнарана)

Схема укрепленной позиции типа «мина» в районе города Новоград-Волынский

В СССР как часть «Линии Сталина» было построено несколько укрепленных групп, называвшихся «мина». Две таких группы были возведены у реки Случь: одна неподалеку от Новоград-Волынского (Жвяхеля), вторая - у города Гульск. В немецкой классификации они получили название Werkgruppe A и Werkgruppe B соответственно. Укрепленная группа у города Новоград-Волынский показана на данной схеме. Она была встроена в небольшой холм, господствующий над рекой, и состояла из нескольких пулеметных и артиллерийских блоков, которые были связаны между собой рядом подземных туннелей. В общей сложности в группе было шесть сооружений. Блок 101 (1) был расположен на переднем скате высоты, как и блок 102 (2), находившийся чуть дальше и выше по склону. Оба блока были вооружены пулеметами «Максим» и прикрывали огнем западные подходы к реке. Блок 100 (3) на севере и блок 104 (4) на юге были вооружены двумя пулеметами «Максим» и защищали фланги позиции. В этих блоках имелись вертикальные шахты, которые связывали боевые казематы с системой подземных галерей. Под землей располагались склады боеприпасов и провизии, вентиляционное оборудование, туалет и запасной выход.

В тылу позиции размещался блок 103 (5) - полукапонир, вооруженный двумя 76,2-мм орудиями образца 1902 года. Он предназначались для того, чтобы воспрепятствовать вражеской атаке с юга. Этот блок конструктивно был более сложным сооружением, чем другие элементы группы. У него имелся отдельный выход, помимо шахты, ведущей в систему подземных галерей, которая была оборудована подъемником боеприпасов. Орудия были установлены в отдельных боевых казематах, где имелись ниши для сбора стреляных гильз. Помещение для хранения боеприпасов было оборудовано бойницей обороны входа в сооружение. Последний блок - блок 99 (на схеме не показан) - отличался тем, что не был связан с системой потерн. Он располагался на северо-востоке позиции и прикрывал огнем вход в фортификационную группу (6).

(рис. А. Хука)

Бронеколпаки¹

Некоторые сооружения как на «Линии Сталина», так и на «Линии Молотова» оснащались бронированными колпаками, но число таких сооружений было ограничено. Причин для этого было две. Во-первых, Ижорский завод, производивший бронеколпаки, не в состоянии был удовлетворить спрос на эти изделия, поскольку все силы были брошены на изготовление бронированных амбразурных узлов. Во-вторых, бронеколпаки были очень дорогим изделием, а поскольку финансирование строительства было довольно ограниченным, средств на производство бронеколпаков было выделено очень мало.

Тем не менее, было спроектировано и произведено несколько типов бронеколпаков. Тип ГАУ был усовершенствованной версией бронеколпака, созданного Ф. Голенкиным накануне Первой мировой войны. Бронеколпак состоял из трех основных частей - двух полукруглых стен и крыши. Часто для усиления стойкости сооружения на колпак монтировался один или два броневых пояса. Доступ в колпак обеспечивал люк в полу. Наблюдение велось через расположенные по диаметру колпака четыре смотровые щели, каждая из которых была защищена стеклом типа «триплекс».

Наблюдательный бронеколпак ВСУ редко использовался в фортификациях западного фронта и преобладал в береговых укреплениях. Как и бронеклопак ГАУ, он состоял из трех частей и имел четыре смотровые щели. Существовало также два вида бронеколпаков ВСУ для размещения в них вооружения. Бронеколпак на один станковый пулемет (бронеколпак Бутакова) во многом походил на наблюдательную версию колпака ВСУ, но состоял из трех полукруглых бронированных сегментов и крыши. В центре пола монтировался на опоре пулемет «Максим». Крепление позволяло поворачивать пулемет и вести огонь через любую из четырех амбразур колпака. Те амбразуры, которые в данный момент не использовались, закрывались бронированными заслонками. Такой колпак обычно устанавливался на сооружениях типа М-2. Бронеколпак ВСУ на два станковых пулемета имел большие размеры и состоял из четырех бронированных полукруглых сегментов и крыши. Такие колпаки устанавливались, как правило, на сооружениях типа Б.

После поражения Польши СССР заполучил обширную линию восточных приграничных укреплений, построенных поляками в предвоенный период. Многие из польских дотов были оснащены бронеколпаками, качество и конструкция которых восхитила советских инженеров, и было принято решение демонтировать эти колпаки с польских дотов и установить на строящихся сооружениях «Линии Молотова».

Этот дот был построен в Новоград-Волынске и был частью Гульской «мины».

Дот типа М-1 был вооружен тремя пулеметами и прикрывал огнем реку Случь.

В центре покрытия видно отверстие для перископа.

(фото А. Кайнарана)

Дот №131 КиУРа, расположенный возле деревни Кременищи.

Это сооружение типа Б с бронеколпаком ВСУ на два станковых пулемета. Дотом в июле 1941 года командовал лейтенант Якунин. Весь гарнизон дота погиб.

(фото А. Кайнарана)

Бронеколпак, установленный на артиллерийском полукапонире Перемышльского УР.

Многие из бронеколпаков были сняты с польских дотов, захваченных русскими в 1939 году.

Колпаки устанавливались в заранее подготовленные отверстия большего диаметра, после чего промежутки заливались бетоном, что хорошо видно на снимке.

Этот полукапонир прикрывал огнем реку Сан.

(фото автора)

Внутренний вид одного из бронеколпаков типа ГАУ.

Попасть в колпак можно было по скоб-трапу, который вел к бронированной двери,

прикрытой огнем изнутри сооружения.

(фото А. Кайнарана)

Средства пассивной обороны

В дополнение к долговременным фортификационным сооружениям возводились также разнообразные противопехотные и противотанковые преграды. По переднему краю укрепрайона создавались противотанковые рвы. Их стены укреплялись бревнами, а сами рвы в плане имели зигзагообразный рисунок. В других местах применялись бетонные надолбы («зубы дракона») и противотанковые ежи, а также надолбы в виде стальных балок и бревен, закопанных под углом в землю. В качестве импровизированных противотанковых препятствий использовались также крупные валуны. На главной полосе обороны оборудовались проволочные заграждения и минные поля, хотя последние устанавливались заблаговременно чрезвычайно редко - эти работы предполагалось проводить в мобилизационный период. Внезапное нападение немцев оставило очень мало времени саперам на такие работы.

Ряд надолбов в форме «зубов дракона» в Перемышльском УР,

которые использовались в качестве противотанкового препятствия.

Эти надолбы были установлены перед дотом с 45-мм противотанковой пушкой, что создавало непроходимый барьер для танков.

(фото автора)

РАБОЧАЯ СИЛА И ЛИЧНЫЙ СОСТАВ

Как и многие другие укрепления, построенные в период между мировыми войнами, сооружения «Линии Сталина» и «Линии Молотова» не предназначались для несения в них службы постоянным гарнизоном. Однако с 1928 по весну 1941 годов в приграничных районах находилось множество инженеров, строительных рабочих и солдат, которые занимались возведением сначала дотов «Линии Сталина», а затем укреплений на новой границе. Первоначальный план был более чем скромным и предусматривал возведение четырех УРов, но, в конечном счете, число их увеличилось в десять раз с соответствующим увеличением числа рабочих, контролеров и вспомогательных служб. После окончания строительства сооружения должны быть укомплектованы специально подготовленными крепостными частями, задачей которых было замедление наступления противника и обеспечение мобилизации резервов. К несчастью для миллионов советских солдат многие из укреплений были не готовы к бою, когда началась операция «Барбаросса», и войска, занимавшие сооружения, оказались неспособны серьезно затормозить немецкие войска, и захваченная врасплох Красную Армию столкнулась со всей мощью германского блицкрига.

Вход в одно из сооружений Полоцкого УР.

Такие доты строились в 1930 году, когда царившее в начале работ напряжение немного спало и строители имели достаточно времени, чтобы соорудить над входом в дот барельеф в виде пятиконечной звезды. На снимке видны следы опалубки на бетоне и внутренний лаз.

(фото автора)

Строительные работы на «Линии Сталина»

Летом и осенью 1927 года начались работы на первых четырех УРах «Линии Сталина». Для осуществления контроля за работами был создан специальный орган - Комитет по инженерной подготовке ТВД - и вопросы, подпадавшие под компетенцию комитета, были очерчены наркомом Ворошиловым в ноябре 1927 года. Комитет был ответственен за надзор над процессом строительных работ, но не отвечал за разработку проектов фортификационных сооружений. Эта работа была возложена на ВСУ РККА, а если быть более точным, то на 2-й отдел ВСУ, или Отдел строительства капитальных оборонительных сооружений, возглавляемый Г.М. Голембатовским. В обязанности отдела входила не только разработка проектов, но также и координация действий государственных структур и отдельных граждан в зоне строительства УРов для ускорения выполнения намеченных работ. Это включало в себя такие незначительные аспекты, как снабжение фуражом лошадей тех крестьян, что занимались перевозкой грузов на строительстве.

В 1932 году схема контроля над строительством укреплений была пересмотрена. Еще в 1931 году Специальная инспекция инженерных работ взяла на себя часть обязанностей ВСУ и, в конце концов, было принят окончательное решение о слиянии Специальной инспекции и 2-го отдела ВСУ в Управление начальника инженеров ВСУ РККА. Теперь эта организация занималась решением всех организационных и технических проблем строительства долговременных укреплений.

Широкомасштабность и сложность строительной программы означали, что к работам придется подключить и другие отделы и организации. Научно-испытательный огневой полигон Артиллерийского Управления РККА (НИОП АУ РККА) занимался разработкой бронезакрытий для амбразур, приспособлений их герметизации, постоянных и временных станков для пулеметов, а также пулеметных систем охлаждения. Военно-химическое управление (ВоХимУпр) и Военно-техническое управление (ВТУ) участвовали в работах по созданию фильтро-вентиляционных систем, в то время как другие отделы и департаменты задействованы были в разработке элементов электрификации дотов и их маскировки.

Пулеметные сооружения были оборудованы инновационной системой водяного охлаждения пулеметов, с помощью которой теплая вода в кожухе пулемета заменялась холодной. Гибкие резиновые шланги не мешали поворачивать пулемет на станке. Видна также система ГПП-2, которая размещалась вокруг пулемета. Пулемет «Максим» на фото - более поздней полевой версии с отверстием в кожухе для загрузки снега.

(фото автора)

Ответственность непосредственно за строительные работы возлагалась на Управление начальника военно-строительных работ (УНВСР), которое было создано в 1924-25 годах для надзора за всеми военно-строительными объектами. Это был небольшой департамент со штатом в 32 человека, но все эти сотрудники обладали огромным опытом капитального строительства.

В связи с быстрым расширением программы строительства в начале 1930-х годов УНВСР было упразднено, а вместо этого созданы новые административные единицы - Управления начальника работ (УНР). Каждый УНР подчинялся ВСУ и занимался непосредственным контролем за проведением работ в укрепленном районе. УНР имел полномочия набирать рабочую силу и привлекать саперные и другие подразделения, расквартированные в указанном районе, для содействия строительству.

Каждый УНР подразделялся на участки, ответственные за строительство дотов в отдельных секторах УРа. Как правило, один участок надзирал за строительством в секторе одного батальонного района обороны, т.е. в среднем отвечал за возведение десяти сооружений (хотя отдельные участки контролировали постройку 5-7 сооружений). Но бывали случаи, когда будущий БРО должен был состоять из 20 и более сооружений, и тогда график работ участка оказывался слишком напряженным, а качество страдало. Подучастки таким же образом были ответственны за возведение сооружений в зоне ответственности ротных районов обороны.

Дот №115 БРО VII МиУР. Видны две из трех пулеметных амбразур, а также металлические кронштейны для крепления маскировочных сетей.

(фото В. Тадра)

Процесс постройки укрепленного района, как и следовало ожидать в условиях плановой экономики, был довольно запутанным и извилистым. Комитет обороны готовил начальные рекомендации по возведению УРа, после чего РВС утверждал это решение соответствующим декретом или постановлением. Штаб военного округа (в котором предполагалось возвести УР) подготавливал схему расположения БРО и РРО, которую следовало снова утвердить в Реввоенсовете. Тот в свою очередь назначал начальника УНР и определял сроки проведения рекогносцировки будущего УРа. Результаты рекогносцировки в очередной раз утверждались в РВС. В соответствии с окончательной схемой укрепрайона составлялся генеральный план строительства. Согласно этому плану УНР разрабатывал собственные организационные планы работ. Собственно строительные работы велись в четыре фазы. В ходе первой фазы проводились подготовительные операции, включавшие в себя съемку местности, накопление строительных материалов и возведение времянок для рабочих. В течение второй фазы производилась отрывка котлована, установка опалубки и арматурной сетки, а также подготовка оборудования для производства бетона. Третья фаза включала в себя бетонные работы. В течение последней четвертой фазы снималась опалубка, осуществлялись дренажные работы и проводился монтаж в сооружение внутреннего оборудования. По завершении этих работ дот маскировали и соответствующим образом подготавливали сектора обстрела.

Возведение «Линии Молотова»

Решение об укрепление новой границы было принято сразу же после разделения Польши. Но в течение зимы 1939-40 годов мало что было сделано в этом направлении из-за плохой погоды. Весной 1940 года известие о быстром поражении Франции придало новый импульс работам по укреплению границы. Еще не высохли чернила на мирном договоре, подписанном французами, когда маршал Тимошенко отдал приказ безотлагательно приступить к фортификационному строительству на приграничной территории. С этого момента начались действительные работы по возведению «Линии Молотова», на тот момент включавшей в себя 11 укрепрайонов, расположенных линейно от Финляндии на севере и далее на юг вдоль границы с Восточной Пруссией и территориями, бывшими еще недавно Польшей.

Этот пулеметный дот Минского УР накренился.

Не ясно, из-за чего это случилось, но нынешнее его положение позволяет увидеть нижнюю часть сооружения, недоступную для изучения в других сооружениях.

Фундамент выполнен из бетона с использованием больших камней.

Наружу выступает несколько бетонных свай, которые формировали остов внутренних стен.

(фото автора)

Координацию работ осуществляло Управление оборонительного строительства, которое представляло собой подотдел Главного военно-технического управления, возглавляемого генералом Хреновым, с привлечением офицеров Генерального штаба для решения различных специальных вопросов. Очень скоро стало ясно, что ограниченные ресурсы не позволят одновременно возводить укрепления на новой границе и продолжать работы по модернизации фортификаций старой. Поэтому работы по строительству новых УРов «Линии Сталина» (за исключением одного) были остановлены. Все строительные подразделения были перемещены на запад, включая 84 строительных батальона, 25 строительных рот и 25 автотранспортных батальонов. В работах было задействовано также значительное количество гражданских строителей, точное число которых неизвестно.

Эта смена приоритетов была воспринята многими с удивлением. Начальник оперативного отдела штаба КОВО Сандалов обнаружил, что работы по возведению УРов старой границы прекращены, только во время посещения Слуцкого укрепрайона. Все строительные подразделения вместе с окружным саперным полком и несколькими саперными батальонами были переброшены в район Брестской крепости.

Но даже с этими дополнительными человеческими ресурсами работы по созданию новых укреплений велись довольно медленно. Как следствие, весной 1941 года Хренов был снят с занимаемой должности. Ответственным за строительство вместо ВТУ теперь стало специальное управление, возглавляемое маршалом Шапошниковым. В это же время были развернуты работы по созданию еще семи новых УРов, а также рассматривалась возможность возведения еще трех укрепрайонов вдоль новой границы с Румынией. Это означало, что «количество укрепленных районов, начатых строительством к весне 1941 года, сравнялось с численностью УРов на западных территориях СССР, как готовых, так и незаконченных, работы над которыми велись с конца 1920-х годов по 1939 год». (Тарлетон, 1993, стр. 43)

Расширение программы строительства еще более усугубило трудное положение с ресурсами. Дефицит рабочей силы удалось разрешить путем переброски в приграничные районы значительного числа строительных рабочих. К весне 1941 года на строительстве приграничных укреплений было занято свыше 136 000 человек (58 000 в Балтийском ОВО, 35 000 - в ЗапОВО и 43 000 в КОВО). Дополнительно были выделены 160 саперных батальонов из частей, расквартированных в приграничных областях, и 41 саперный батальон из других районов. Однако увеличение численности занятых в строительстве рабочих не могло решить другой важной проблемы - неспособности советской промышленности поставить запрашиваемые объемы бетона и стали, а также изготовить необходимое количество вооружения и оборудования для оснащения ДФС. Обсуждались возможности увеличения уровня производства, но довольно скоро стало ясно, что осуществить это на практике невозможно. В качестве единственно возможного выхода решено было демонтировать оборудование из дотов «Линии Сталина», но и это решение было половинчатым, так как большая часть оборудования старых дотов не подходила для сооружений новой программы.

Незаконченная шахта аварийного выхода в полукапонире Минского УР.

Обнаженные металлические пруты арматуры долны предусматривалось использовать для укрепления остальной части шахты. Необычно, что фрагменты деревянной опалубки сохранились до наших дней.

(фото В. Тадра)

Усугубляло положение и то, что строительство долговременных укреплений было лишь одной из частей обширной программы подготовки театров военных действий, которая требовала вложения колоссальных средств. Людская сила и материалы нужны были для того, чтобы строить новые аэродромы, железные и автодороги, казарменное хозяйство. Остро не хватало средств доставки материалов и людей в приграничные зоны. Для этих целей были привлечены все доступные автомобили и тракторы, в том числе и из артиллерийских частей.

Все вместе эти факторы привели к тому, что к моменту немецкого нападения только 2500 сооружений были залиты и менее чем в тысячу из них было установлено оборудование.

Рабочие

С решением в 1927 году начать строительство четырех укрепленных районов на западной границе в Красной Армии было создано множество специализированных строительных подразделений. Часто они комплектовались призывным составом из числа лиц, не имевших достаточной подготовки для службы в линейных частях и, как считалось, лучше других подходили для подобной работы. Скромные рамки строительной программы позволяли при таком подходе удовлетворять потребность в рабочих. Однако расширение строительства в 1930-х годах и организация новых строительных подразделений выдвинули проблему нехватки рабочей силы. Были проведены дополнительные меры по набору кадров в строительные подразделения и с этого момента, вероятно, в качестве рабочих стали использовать и заключенных. Но даже такие отчаянные меры не смогли полностью разрешить вопрос дефицита рабочей силы и решено было нанимать на работу гражданское население. Местные крестьяне привлекались к процессу строительства для осуществления транспортировки стройматериалов. Все живущие в примыкающей к стройке зоне обязаны были отработать определенное количество трудодней на строительстве оборонительных сооружений. Армия призывала на службу резервистов и каждый из них должен был отработать по три месяца на строительстве укреплений. Такой круговорот продолжался девять месяцев в году - с весны до осени. Зимой работы практически сворачивались из-за суровых погодных условий. Однако задержки из-за непоставки материалов приводили довольно часто к тому, что некоторые работы продолжались и зимой. Условия при этом еще более ухудшались. Работа по заливке сооружений была довольно сложна физически и морально, а условия жизни рабочих и оплата были нищенскими. Хотя советская пропаганда старалась изо всех сил, изображая процесс постройки укреплений в розовых тонах, призывы лидеров увеличить революционный пыл слабо действовали на рабочих. Следствием такой организации работ, вкупе с перебоями в поставках материалов, стало значительное снижение качества.

Как и многие из сооружений «Линии Молотова», этот дот Перемышльского УР возводился в большой спешке. Доступ на нижний этаж, где размещалось тяжелое оборудование, обеспечивал люк, но здесь скоб-трап расположен таким образом, что попасть на нижний этаж практически невозможно.

(фото автора)

Решение строить новую линию укреплений на новой границе еще более обострило проблему с кадрами и привело к тому, что для завершения долговременных фортификаций и строительства полевых укреплений стали привлекать саперные войска регулярной армии. Привлекались к работам даже линейные части первого эшелона. По одному батальону от каждого полка в сменном порядке приказано было на месяц отправлять на строительство укреплений. Но даже такие крайние меры не позволили отказаться от привлечения местного населения в качестве неквалифицированной рабочей силы. Незадолго до немецкого нападения «генерал-майор В.Ф. Зотов, начальник инженеров БалтОВО начал использовать гражданское население для отрывки окопов и рвов в приграничной полосе». (Эриксон, 2003, стр. 102)

Строительные работы продолжались у границы до самой последней минуты и многие из рабочих, задействованных на строительстве укреплений, были захвачены в плен в первые часы и дни после немецкого нападения. В Журнале боевых действий 28-го стрелкового корпуса записано: «как гром среди ясного неба по всей глубине приграничной зоны раздался грохот артподготовки. Внезапный удар фашистская артиллерия нанесла по тем пунктам, где расположились на ночь стрелковые и саперные подразделения, занимавшиеся строительством укреплений». (Эриксон, 2003, стр. 118) Или еще такой пример: генерал-лейтенант В.И. Болдин, заместитель командира ЗапОВО генерал-полковника Павлова, выехав в войска, чтобы оценить масштабы вторжения, встретил группу рабочих, бредущих в тыл. Он спросил, кто они такие и услышал в ответ: «Мы строили укрепления на границе. Но те места, где мы работали, сейчас превратились в море огня».

Инженерные кадры

Как правило, во главе каждого участка стояли военные инженеры. Одним из таких инженеров был Петр Григоренко, ставший позднее генералом Советской Армии. Одной из стадий его учебы в качестве военного инженера стало участие в строительстве Могилев-Подольского. а позже и Минского УРов. Увиденное потрясло его. Рабочим приходилось ходить пешком к местам работ на значительные расстояния и часто дорога требовала столько времени, что, добравшись до участка, они должны были очень скоро отправляться назад. Если рабочие площадки находились ближе, работы выполнялись более интенсивно, но результаты были далеки от идеала. Григоренко обнаружил, что «ни один элемент оборудования не работал так, как требовалось, двери не закрывались полностью, металл ржавел, боевые казематы нельзя было использовать даже как склад для овощей». (Тарлетон, 1992, стр. 195)

Некоторые из сооружений были оснащены примитивными туалетами для расчета.

Показанный на снимке туалет имеет две площадки для ног, на которые становился солдат, чтобы оправить естественные надобности. Люк слева был закрыт крышкой.

(фото автора)

Опыт Григоренко был типичным для большинства офицеров-саперов, но, принадлежа к младшему офицерскому составу, он избежал гораздо худшего - сталинских чисток. Инспектор, а позднее Начальник инженеров генерал Николай Петин был менее удачлив. В 1937 году его расстреляли несмотря на то, что за образцовую организацию оборонительного строительства ранее он был награжден орденом Ленина. Ужасные чистки офицерского состава имели особенно разрушительный эффект в среде военных инженеров и привели к тому, что на руководящие должности в оборонительном строительстве пришлось выдвигать недоучившихся студентов либо привлекать гражданских специалистов. Гражданские специалисты были достаточно компетентны в сфере проведения строительных работ, но не владели вопросами тактики и не знали, каким образом должно устанавливаться специфическое военное оборудование для его нормального функционирования. Опасаясь, что ошибочный монтаж оборудования может повлечь за собой обвинение во вредительстве, они предпочитали не устанавливать его вовсе или не доводить работу до конца, поскольку наказание за отставание от графика было не таким суровым.

Укомплектование укреплений личным составом

Укрепленные районы

Вся совокупность подразделений, несущих службу в укреплениях, также именовалась укрепленными районами, что вносит некоторую путаницу в терминологию. Первые такие подразделения были созданы в 1923 году, но серьезное увеличение их численности имело место только после развертывания работ по возведению «Линии Сталина». Каждый УР получил порядковый номер и введен в состав армии. Обычно каждое из этих подразделений было размещено в одном определенном укрепрайоне, но большие или более важные участки могли быть усилены дополнительными подразделениями. Первые 13 УРов были укомплектованы одним или двумя пулеметными батальонами (25 опб в общей сложности) с численным составом 18000 человек. Дополнительно им были приданы взводы капонирной артиллерии и различные вспомогательные подразделения. В 1938 году число УРов увеличилось до 21 и пропорционально выросло количество войск, их занимавших. С учетом длины фронта, прикрываемого УРом, численность их гарнизонов была сравнительно невелика. Это мотивировалось тем, что личному составу предстояло вести боевые действия на уже подготовленных долговременных позициях, имевших впечатляющую плотность артиллерийско-пулеметного огня. При этом большинство подразделений комплектовались по штатам мирного времени. Во время войны боевая численность укрепленного района должна была вырасти вчетверо и составить 4000 человек, с увеличенными до батальонов артиллерийско-пулеметными ротами и приданными вспомогательными подразделениями. В мае 1941 года по мере роста опасности войны Народный Комиссариат Обороны приказал привести укрепленные районы в боевую готовность и довести численность личного состава до штатов военного времени. Мобилизацию следовало завершить до 1 июля - для укреплений западной границы и до 1 октября - для фортификации старой границы («Линии Сталина»). Кроме того, эти силы предполагалось увеличить за счет новых семнадцати укрепрайонов, которые с учетом вспомогательных подразделений должны были увеличить численность личного состава до 120 000 человек. Однако, этот план начали осуществлять лишь в начале июня и до немецкого нападения 22 июня 1941 года не успели завершить. В тот роковой день советской истории общая численность подразделений укрепленных районов, большинство из которых (42 из 57) располагалось на западной границе (остальные были построены на Дальнем Востоке), составляла 192 240 человек. Эти войска были вооружены 1 700 орудиями и 9 800 станковыми и ручными пулеметами. Но эти на первый взгляд значительные показатели сводит на нет тот факт, что укрепленные районы не были приведены в полную готовность, а численность их гарнизонов составляла половину от требуемой по рядовому составу и всего треть по офицерам и сержантам.

Вредные газы, возникающие при работе генератора, удалялись из сооружения через систему вентиляционных труб. Такая система, как выяснилось, была не особенно эффективной и позже была заменена на другую.

(фото автора)

Пограничные войска²

Помимо гарнизонов укрепленных районов охрана границы была возложена также на пограничные войска. Пограничники были достаточно слабо вооруженными подразделениями, а их основными задачами были воспрепятствование проникновения через границу нарушителей и предотвращение возможных мятежей. На бумаге пограничные войска составляли довольно внушительную силу, состоящую из 49 отрядов по 1400-2000 человек в каждом. Однако они не были обучены действиям против регулярных войск противника и не оснащены должным образом для такого рода операций. Тем не менее, считалось, что пограничники должны обеспечить выявление подготовки противником агрессии и сдерживать его наступательный порыв до того, как армия закончит мобилизацию и в бой вступят регулярные части. Все это была теория. На практике стрелковые дивизии формировались глубоко в тылу, а скорость продвижения немецких войск не позволяла говорить о полноценной мобилизации (первый эшелон располагался в 40 км от границы, второй - в 100 км).

Примечания:

1 - В оригинальном тексте использован термин «бронированные башни». - прим. перев.

2 - В оригинальном тексте  - «Войска НКВД». - прим. перев.