Отрывки из книги Андрэ Штулля «В 19 ещё не хочется умирать»
В 1991 году за рубежём вышла в свет книга Андрэ Штулля «В 19 ЕЩЁ НЕ ХОЧЕТСЯ УМИРАТЬ». Книга была
написана через много лет после войны , на основе фронтовых записей автора – люксембуржца, 1924 года
рождения, который в 1943 году насильно был призван в немецкий вермахт, как и сотни молодых парней из
стран, окупированой немцами ,Европы.
Штулль , в силу сложившихся обстоятельств, вынужден был пройти военизированную трудовую
повинность в Грюнвальде (Силезия) и после этого одеть серую форму вермахта, что бы уберечь свою семью и
родственников от депортации. Он и ещё примерно около 400 выходцев из Люксембурга были направлены
в Украину ,в отряд борьбы с партизанами , где им пришлось принять участие в жестоких боях. При этом в
начале 1944 года, в одном из боёв , он был тяжело ранен: две пули раздробили ему бедренную кость и
пробили лёгкое.
После войны Штулль работал в отделе заработной платы больничной кассы на одном из предприятий
города Роданг , получил образование в Брюсселе и ,не смотря на протез тазобедренного сустава, был назначен
главным кассиром больничной кассы.
Первое издание книги «В 19 ещё не хочется умирать» вышло в начале 1991 года, а уже в сентябре 1991 г.
Андрэ Штулль получил личное письмо от тогдашнего немецкого Федерального Президента Рихарда фон
Вайцзеккера, который писал :
Ваша книга ошеломляющий памятник-предупреждение против войны и проникнута поразительным гуманизмом…»
В Люксембурге Андре Штулль был удостоен награды «Кавалер Ордена Чести».
В 1996 году книга была представлена в Новограде-Волынском, так, как многие события ,описанные в ней,
относятся к нашему городу и близлежащим населённым пунктам.
В 1999 году ,благодаря поддержке Люксембургского благотворительного фонда « Г.У.Т.» ( Помощь Детям
Украины), при непосредственном участии Президента Всеукраинского детского благотворительного фонда
«Помощь Детям Украины» Владимира Сторожука , была организована двухдневная поездка четырёх
люксембуржцев – бывших рекрутов вермахта , а ныне членов Правления благотворительного фонда, по
некоторым, упомянутым в книге , местам. Посещая города и сёла Украины , в которых им довелось
последний раз побывать в 1943-44гг. , у них была уникальная возможность встретиться и поговорить с
украинскими свидетелями того времени. По инициативе одного из участников поездки Хорста Гётц-
Шмидта, с материалами книги были познакомлены жители всех регионов Украины, где воевали
люксембуржцы. Краткий отчёт об этих встречах и отрывки из книги Андрэ Штулля представляются
далее.
Как было выше сказано, летом 1943 года Андрэ Штулля вместе с такими же рекрутами ,направили в
Украину в отряд для борьбы с партизанами. Участия в операциях начинались после подготовки рекрутов в
Новограде-Волынском.
«Новоград-Волынский – гарнизонный городок в Украине в районе Житомира. «ЗВЯГЕЛЬ» - выведено немецким шрифтом на фасаде железнодорожного вокзала районного центра на Случе, губернаторства Волынского.
Мы добрались до места назначения. При полном снаряжении, с оружием и ранцами, шагаем усталые и
потные, запыленной улочкой в направлении казарм. Душный воздух. Украинцы провожают
нас, полными ненависти, взглядами. Мы останавливаемся перед большой казармой для
пехотинцев. До вступления в город вермахта ,здесь проходили выучку русские пехотинцы, теперь
рекруты из Люксембурга будут изучать здесь солдатское ремесло, настойчивые ребята, общества
с круговой порукой, которые отреклись от нацистской диктатуры».
Это было летом 1943 года. Сейчас 1999 год и мы стоим на том же самом месте перед железнодорожным
вокзалом. Только на здании кириллицей снова написано старое украинское название города: «Новоград-
Волынский» и на нас нет ни оружия ни ранцев. Странное чувство переживаешь, когда стоишь
на том же самом месте, где почти 56 лет назад начался путь страданий для 400 молодых люксембуржцев.
С вокзала едем в направлении Шепетовки. Мы сидим в уютном микроавтобусе и думаем о том, что сообщает
Андре Штулль в своей книге на стр. 64:
«… Место назначения называется Шепетовка. Этот населённый пункт на расстоянии однодневного
перехода от Новоград-Волынских казарм, где мы проходим подготовку. Кандидаты в фонд офицеров
резерва следуют пешком – физический тест на пригодность , в то время, как имущество и амуницию
подвозят грузовиками. Опасный участок дороги. Нередки вылазки партизан, они нападают на
колонны , или грузовики наезжают на установленные партизанами мины и терпят
тяжёлые потери. Для защиты колонны грузовиков организуется усиленная команда сопровождения.
По иронии судьбы - я назначаюсь в эту команду. Дорога ведёт через густой лес. Трясясь, машина
проезжает по отремонтированному мосту, который недавно был взорван партизанами. Рядом стоит
разбитый грузовик со следами пуль на капоте двигателя.»
Вдалеке внезапно выростает большой монумент (граница Житомирской и Хмельницкой областей) ,
проезжаем мост , перед нами стоит группа празднично одетых людей . Владимир Сторожук поясняет :
«Позади нас находится мост, который описал А.Штулль , а люди там – ждут нас!»
Все выходят из микроавтобуса. Две молодые девушки в национальных украинских костюмах вручают гостям из
Люксембурга хлеб-соль, как символ украинского гостепреимства. На встрече с местным населением гости сказали, что
приехали не для развлечения и не как туристы, а с гуманитарной миссией для оказания помощи нуждающимся детям
Украины, а также посетить те места, где в далёкие 40-е воевали их земляки. В этом и заключается цель визита :
с одной стороны – благотворительная миссия , с другой стороны - почтить память , отведать и поклониться тем
местам , где погибли и похоронены земляки-побратимы в той кровавой войне.
На следующий день состоялась поездка по местам, где проходили жестокие бои , где часть люксембуржцев
отдала свои жизни и до сих пор неизвестно ,где они похоронены.
Во время проведения акций против партизан люксембуржские рекруты старались без повода не
рисковать и при возможности избегать огневых контактов. При численном перевесе противника
лучшим маневром было отступление . А. Штулль на стр. 67 пишет :
«… Нападения партизан усилились. Днём и ночью высылаются дозоры в окрестные сёла.
Сегодня ночью снова иду в дозор. Под прикрытием кустарника мы продвигаемся вперёд. Мысли
напряжены. Мы приближаемся к какому-то населённому пункту. «Ложись!» - шепчет унтер –
офицер, и показывает на поле заставленное копнами снопов. Темные тени осторожно крадутся от копны
к копне – партизанский отряд! Ещё не прозвучал ни один выстрел. Ничем не выдавая себя, плотно
прижимаясь к земле, мы отползаем по открытой местности. Звучат первые выстрелы! Дозор
отступает, впереди опытный унтер-офицер. Отступление – наш единственный шанс. Кто отстал –
тот погиб…».
Стр. 70
«…Глубоко в лесах находится затерянное село. Там должен находится сборный партизанский
лагерь. ( во время визита Андре Штулль поясняет, что речь идёт про окрестности Барановки).
Мы отправляемся туда среди ночи. Рано утром слышны выстрелы из леса. Приближаемся к месту
назначения. Лесное село окружается и блокируется. Но ни единого следа партизан – они давно исчезли в
громадных лесах…».
Далее речь идёт о Новограде-Волынском, описаны события перед самым его освобождением. Стр 72:
«…Русские начали наступление в нашем секторе. Первые танки появились на околице города. Сегодня
утром на вокзал прибыли запасные подразделения, которые должны были нас заменить, но из-за
русского наступления была дана команда на их возвращение назад…»
В казармах Новограда-Волынского кроме люксембуржцев были представители рекрутов и из
других стран Европы: эльзасцы, поляки, хорваты и другие национальности. В районе Рогачёва, Барановки,
Суслы и до самой Шепетовки происходили оборонительные бои с тысячными потерями.
Стр. 79 :
«…Грозовой смерч железа и стали мчится по полю боя . Рота залегла на склоне холма, пришита к
земле жестоким огнём. Покрытые соломой дома охватывает огонь, едкий дым пожарища смешанный
с пороховым веет на нас. Два мира противостоят один-одному, воюют озлобленно, не обращая
внимания на потери, безжалостно, в виде ужасных форм легального убийства в высшем его
проявлении…»
В другом месте Андрэ Штулль пишет :
« Мои товарищи-рекруты лежат в чужой земле далеко от родины, одиноко умершие в чужой униформе, слишком рано
и безвинно, их могилы не украшают цветы…»
Посещая места былых боёв , группа гостей из Люксембурга прибыла на поле в непосредственной
близости к селу Суслы под Новоградом-Волынским. Где-то здесь до 1937 года стоял польский дом . Здание
позднее было разрушено остался только подвал. В начале января 1944 года в этом подвале были
похоронены восемь солдат вермахта , погибшие в бою. Четверо из них были люксембургскими рекрутами.
Вполне возможно, что среди них находится земляк наших гостей , их фронтовой товарищ - Вейтцель.
Андрэ Щтулль припоминает :
«… На Рождество (Новый Год 1943-1944гг) мы приняли в разрушенной русской казарме священную присягу
перед люксембуржским членом Движения сопротивления , быть верными государству
Люксембург, его повелительнице Великой Герцегине Шарлотте, когда необходимо то и с
оружием в руках. Мы были маленьким обществом , которое нашло себя в ту морозную военную ночь и
гордились ,что могли носить люксембуржскую кокарду под серой униформой вермахта, держаться
на передовой, придерживаясь святой торжественной присяги. Непосредственно после принятия этой
присяги нас снова бросили в бой и я припоминаю ,что наш товарищ Вейтцель погиб от попадания пули в
голову 2 января 1944 года. Но я не знаю где его похоронили…»
В селе Суслы есть старожилы, которые помнят те события. Беседуем с женщиной, которой в то время
было 13 лет. Она помнит тот подвал размерами 2 на 3 метра и глубиной 1,5 метра. Мёртвых она не видела ,но
знает, что соседи похоронили там восемь немецких солдат, которых нашли на поле после боя.
72-летний бывший тракторист :
«Я приехал в Суслы позже после войны. От людей я слышал, что здесь на поле размером 150 на 200 метров где-то находится
засыпанный подвал, в котором были похоронены восемь немецких солдат. Год за годом мы запахивали
этот подвал….»
После «сдачи немцами Новограда» отряд люксембуржцев оказался в Корце. Описанные далее
события происходят уже там. Стр 74:
«…Опорный пункт Корец . Разношерстная рота разместилась в бывшем здании школы. Распределяются часовые и направляются
на разные посты. Сахарный завод охраняется наиболее бдительно. Вокруг этого объекта велись жестокие
бои , когда приблизился фронт. Только приложив громадные усилия я смог выбраться из сахарного
террикона, в который я съехал ,чтобы быть в безопасности.
Напротив нашего расположения разместился гебитскомиссариат со своим штабом в здании, на наш взгляд , построенном в
феодальном стиле. С гебитскомиссариатом соседствует монастырь православного вероисповидания.
Игуменья говорит по французски. Мы долго беседовали с этой образованной женщиной . В ходе
беседы она даёт нам понять, что при приближении фронта, монастырь является идеальным укрытием
для дезертиров. Однако игуменья не может гарантировать, что после сдачи в плен мы сразу
будем отпущены домой. Советам очень нужна свежая рабочая сила на Урале и в Сибири.»
Последние фронтовые записи А. Штулль делает уже в районе Шепетовки.
Стр.99:
«…Украина, 4 января 1944 года. Это уже больше не организованный отход, а паническое
бегство. Пёстрая ,разношерстная солдатня катится на запад. Мадьяры и хорваты, словаки, рейхснемцы и
козаки , лотарингцы, эльзасцы и люксембуржцы. Среди них есть военнообязанные и дисциплинарно
наказанные, добровольцы и рекруты, саботажники и дезертиры, в основном оглушённые шнапсом и
самогоном.
Шепетовку мы оставляем, как последнее подразделение. Остатки роты собираются в
украинском селе Судилкове. Ледяной ветер дует в поле. Снежные кристаллы колют, как иголки. Лицо,
руки, ноги, уши и нос приходится защищать от обморожения . Автоматные очереди шарят по
местности, вырывают пустоту среди тех , кто ещё остался жив.
Тупая боль внезапно пронзает моё правое бедро. Удар сбивает меня с ног, я перекатываюсь с боку на
бок, нога лежит искривлённая под неестественным углом к телу. Вращаясь по кругу пытаюсь в ужасных
муках подняться, но сразу же падаю на спину. Второй удар протыкает мне грудь, словно огненная
молния. Тепло поднимается к горлу, струя крови вырывается у меня изо рта и окрашивает чистый
снег. Я больше не могу дышать , хотел закричать в мучительном страхе перед смертью, но только
клокочущий хрип вырывается из меня. Вокруг расстилается снежный ковёр, растоптанный,
разрытый, промоченный кровью….
Бедро прострелено, сломано и раздроблено. Осколки костей проникли через мясо и куски
материи униформы и торчат наружу. Вторая пуля пробила грудь, распорола правое лёгкое и
зацепилась за позвоночник…»
Товарищи его не бросили и вытащили с поля боя. Андрэ Штулль сначала лечился в фронтовом лазарете, а через
несколько дней его перевозят санитарным автомобилем в поезд-госпиталь , следующим в направлении Варшава-
Бреслау. 26 февраля, через три недели после ранения его оперируют второй раз. В будущем ему предстояло
перенести ещё много операций и пережить бесконечную боль ,прежде, чем он попал в клинику
Конквит на родине в Люксембурге.
На стр. 126 он пишет:
« … 26 июля 1944 года, через месяц после высадки американцев в Нормандии, через год после
приказа о мобилизации мы прибываем в Люксембург. С радостью в сердцах мы приветствуем родину, главный вокзал, слышим
снова родные звуки…»
Ещё долго после окончания двухдневной гуманитарной миссии и возвращения на родину, ветераны вермахта
были полны впечатлений , путешествуя по следам люксембургских рекрутов в Украине. Они их не забудут.