Глава  31.  КОМДИВ  ПАВЛОВСКИЙ.
         Приближалась  первая  годовщина  службы  после  окончания  училища.  Мы  становились  на  год  старше.  В  часть  поступили  несколько  молодых  лейтенантов,  пополнив  ряды  холостяков,  новые  более  солидные  люди.  После  окончания  академии  прибыло  несколько  старших  офицеров.  Главным  пополнением  стал  новый  командир  дивизии,  всего  лишь  подполковник  Анатолий  Иванович  Павловский.  Первое  впечатление  было  хорошим.  Молодой  успешный  командир,  не  успев  принять  дивизию  на  построении,  где  его  представляли,  пообещал  решить  самый  больной  вопрос,  строительство  нового  жилья.  Через   месяц  на  территории  части  появился   строительный  отряд,  и  началось  бурное  строительство  сразу  двух  жилых  домов  и  нового  учебного  корпуса.
         Из  старого  командования  после  убытия  командира  дивизии  генерал-майора  Романцова,  вскоре  почти  никого  не  осталось.  Пришло  много  новых  молодых  деятельных  офицеров.  Дивизия  омолодилась.  По  требованию  командира  дивизии,  большого  любителя  спорта,  теперь  регулярно  проводились  занятия  по  физической  подготовке,  а  стадион  стал  одним  из  самых  посещаемых  мест.
         Рядом  со  штабом  дивизии  ускоренными  темпами  строился   новый  учебный  корпус  для  летного  состава  и  уже  весной  мы  использовали  его  в  полном  объеме.  С  вводом  его  в  эксплуатацию  мы  получили  благоустроенные  раздевалки  для  каждой  эскадрилии.  Это  сократило  время  пребывания  на  стоянке.  Теперь  мы  больше  времени  проводили  в  гарнизоне  в  учебных  классах  и  на  стадионе.  Это  имело  положительный  результат.  Мы  непосредственно  общались  с  летным  составом,  знали,  для  кого  готовим  технику.  Со  многими  завязывались  дружеские  отношения.  На  соревнованиях  на  первенство  полка,  которые  теперь  проводились  регулярно,  выступали  в  одних  командах.  А  что  лучше  спорта  может  сближать  людей.  Так  и  родилось  общее  желание  отметить  первый  год  службы.
         Среди  ста  двадцати  молодых  офицеров  прибывших  почти  в  одно  время  служить  в  дивизию  еще  не  было  потерь.  Если  не  считать  двух  офицеров  женившихся  в  течение  этого  года.  Предложение  организовать  совместную  встречу  сначала  было  встречено  всеми  с  энтузиазмом  и  одобрено.  Но  с  каждым  днем  количество  желающих  уменьшалось.
Мы  получили  право  на  первый  отпуск  и  многие  пожелали  этим    воспользоваться.  Из  нашей  компании  первым  поехал  в  отпуск  Виктор  Крикуненко.  Не  успел  он  вернуться,  как  надумал  идти  в  отпуск  Иван  Ломонос.  Для  меня  настали  золотые  деньки.  Стал  полновластным  хозяином  в  доме.  И  первой  гостьей  оказалась  подруга  Клары – местная  поэтесса   Рита.  Она  с  младшей  сестрой  жила  в  соседнем  доме,  и  иногда    передавала  приветы  от  Клары,  всегда  подчеркивая,  как  она  меня  ненавидит  за  то,  что  мы  с  Кларой  расстались.  Я  отшучивался  и  говорил: -  «Смотри  Ритуля,  ненависть  очень  сильное  чувство,  можешь  перепутать  и  влюбиться».  Узнав,  что  ребята  уехали  в  отпуск,  она  сама  пришла  в  гости.  Я  недослушал  стихотворение  в  свою  честь,  которое  она  мне  посвятила,  как  оказались  в  постели.  Ведь  именно  для  этого  она  и  пришла.  Но  в  ее  стихотворении  было  больше  задора,  чем  она  показала  в  постели.  Поэтому  больше  мы  не  встречались,  и  в  скором  времени  она  уехала  жить  во  Владивосток.  Там  поступила  на  работу  секретарем  в  спортивный  клуб  флота,  и  через  некоторое  время  вышла  замуж  за  тренера  клуба,  видимо  нашла  свое  настоящее  счастье.   
         Друзья  шутили.  Володя,  если  девчонки  хотят  выйти  замуж,  им  надо  обязательно  предварительно  познакомиться  с  тобой.  Шутка,  но  именно  так  закончилась  судьба  трех  знакомых  девчонок.  Хотелось - бы  верить,  что  судьба  их  не  обманула,  и  они  были  счастливы  в  супружеской  жизни. 
        Одиноким  я  оставался  недолго.  Мы  подружились  с  Валерием  Мантулиным.  Он  окончил  Рижское  радиотехническое  училище,  по  стечению  обстоятельств,  именно  то  училище,  которое  было  создано  на  базе  Новоград-Волынского.  Служили  в  разных  группах,  но  в  одной  эскадрилии.  Правда,  Толе  очень  «повезло»,  благодаря  отцу,  полковнику,  заместителю  начальника  отдела  кадров  вооруженных  сил,  ему  выделили  комнату  в  двухкомнатной  квартире  по  прибытии  в  часть.  Поселились  они  вместе  с  одноклассником  по  училищу.  Так  уж  сложилось,  товарищ  Анатолия  уехал  в  отпуск.  Теперь  во  Дворец  угольщиков  ходили  вдвоем.  Он  заходил  по  дороге  из  военного  городка.  Ну  а  после  вечера  каждый  уходил  со  своей  дамой.
        Я  уже  побывал  в  переделке  при  встрече  с  уголовником,  Анатолию  пока  везло.  Но  в  очередное  путешествие  в  район  шахты  3-ц  Анатолия  довольно  сильно  избили.  Он  лишился  зуба,  приобрел  гимотому  под  правым  глазом.  За  слишком  активное  участие  в  этой  жизни  нужно  было  расплачиваться.  Затем  появились  новые  пострадавшие.  В  районе  моста  на  остановке  «Бурразведка»  офицеров  начали  встречать  группы  местной  шпаны  и  избивать.  Дошло  до  того,  что  на  территории  военного  городка  на  Севастопольской,  прямо  у  подъезда  своего  дома  до  полусмерти  избили  офицера - летчика.  Второго  офицера  с  женой   встретили  в  районе  моста,  избили  и  пытались  изнасиловать  жену.  Офицерский  состав  загудел,  поступили  предложения,  навести  в  городе  порядок.  Последней  каплей  стало  избиение  офицера  на  территории  посаженного  нами  перед  военным  городком  парка  авиаторов  и  опять  попытка  изнасиловать  жену.
        В  один  из  субботних  вечеров,  в  парке  перед  поселком  собралось  около  двухсот  человек  холостых  и  женатых  офицеров.  Разбились  по  группам   по  пятнадцать-двадцать  человек  и  в  радиусе  одного  километра  от  военного  городка,  с  двадцати  до  двадцати  четырех  часов  перебили  всех  не  внушающих  доверия  мужиков.  Что  интересно,  жалоб  в  милицию  почти  не  было,  но  в  течение  трех  лет  никто  больше  в  поселок  не  приходил,  никого  из  офицеров  по  дороге  от  дворца  к  военному  городку  не  трогали.
       На  вечере,  посвященном  первой  годовщине  окончания  училища,  в  буфете  Дворца  угольщиков  собралось  около  ста  человек.  Яблоку  негде было  упасть.  Надо  отдать  должное.  Желающих  превратить  вечер  в  пьянку  было  немного.  Поэтому,  после  нескольких  совместных  тостов  основная  масса  юбиляров  разбрелась  по  своим  делам.  Все  было  скромно  и  вполне  соответствовало    дате.  Не  знаю,  сколько  продолжалось  торжество,  я  покинул  его  одним  из  первых,  услышав  настырные  приглашения  выпить  рюмочку.
       Первым  из  отпуска  приехал  Виктор  Крикуненко.  Он  почти  ничего  не  рассказывал  о  проведенном  отдыхе  и,  хотя  и  обещал  привести  из  отпуска  гражданскую  одежду,  приехал  все  с  тем  же  полупустым  чемоданом,  как - будто  приехал  в  гости.  Однажды  он  проговорился,  отец  хочет  перевести  его  с  Дальнего  Востока.  Я  не  сомневался,  первому  секретарю  обкома  партии  это  по  плечу.  Перед  Новым  годом  пришел  приказ.  Виктора  Крикуненко  переводили  в  Прикарпатский  военный  округ.  Наши  командиры  от  души  были  рады  такому  повороту  событий,  Виктор,  как  специалист,  не  представлял  никакой  ценности.
        Перед  отъездом  он  накрыл  прощальный  стол  в  кафе  Дворца  угольщиков.  Добравшись  до  кондиции,  признался,  папа  перевел  его  в  комендатуру  города  Житомира.  Как  специалист  он  так  и  не  состоялся,  надеюсь,  хоть  там  он  сможет  реализовать  себя,  как  офицер.  Так  навсегда  распалась  наша  компания.  Больше  никаких  сведений  ни  я,  ни  Иван  Ломонос  не  имели,  и  в  гости  он  нас  не  приглашал.
        Однажды,  когда  собирались  возвращаться  домой  после  окончания  вечера  танцев,  я  стоял  в  раздевалке  за  плащом,  опечаленный  тем,  что  в  этот  вечер  остался  без  женщины.  В  фае  дворца  вошел  весь  окровавленный   сосед  Борис  Белоусов.  Оказалось,  он  решил  пойти  домой  пораньше  и  только  завернул  за  угол,  его  ударили  доской  по  голове.  Удар  был  такой  силы,  что  Борис  потерял  сознание.  Из  карманов  все  выгребли,  часы  с  руки  сняли.  Посочувствовав  ему,  помогли  добраться  домой.  Продолжение  этой  истории  состоялось  через  два  дня.  В  почтовом  ящике  хозяйка  Бориса  обнаружила  завернутые  в  бумагу  часы.  Это  была  записка  от  грабителей.  В  ней  было  написано.  «Болван,  если  еще  раз  назовешь  эту  подделку  золотом,  можешь  лишиться  головы».   Предыстория  этого  происшествия  такова.  Борис  купил  часы  в  анодированном  корпусе,  по  внешнему  виду  напоминающие  золотые.  Ребята,  спрашивая  у  него  время,  в  шутку  обращаясь  с  вопросом: - «Сколько  на  твоих  золотых?»  Чем  ввели  в  заблуждение  грабителей. 
Подброшенные  часы  были  искорежены  молотком.  Больше  такой  шутки  друзья  себе  не  позволяли.
        Мы  знали,  во  дворце  угольщиков  постоянно  работала  бригада  воров  карманников.  Однажды,  увидев,  как  Иван  Ломонос  рассчитывался  в  буфете  за  бутылку  вина  и  положил  деньги  в  боковой  карман,  видимо  за ним  наблюдали,  пока  с  собутыльниками  наслаждался  спиртным,  его  обокрали.  Возмущению  Ивана  не  было  предела,  и  он  решил  поймать  вора.  Дома  нарезал  лощеной  бумаги  по  размеру  купюр  и  положил  в  боковой  карман,  надеясь  в  очередной  визит  во  Дворец  угольщиков  поймать  вора.  В  буфете,  отоварившись  очередной  бутылкой  вина,  он  сделал  вид,  что  положил  сдачи  в  боковой  карман.  Как  ему  показалось, незаметно,  положив  их  в  карман  брюк.  Выпив  с  собутыльниками,  пошел  в  зал,  на  лестнице  периодически  ощупывая  боковой  карман.  Танцуя,  постоянно  косил  глаз  на  карман.  За  ним  со  стороны  наблюдал  Виктор  Крикуненко.  Подделку  никто  не  трогал.  Так  и  вернулся  домой  со  стопкой  бумаги  в  кармане.
         Но  однажды,  ребята  все - же  поймали  вора – карманника  в  момент,  когда  он  в  мгновение  ока  вытащил  меховые  перчатки  из  кармана  шинели  офицера.  Расплата  была  короткой.  Его  вывели  из  Дворца  на  великолепную  лестницу,  ведущую  к  зданию,  подняли  за  руки,  за  ноги  подбросили  вверх  и  расступились.  Он  долго  лежал  на  ступеньках,  приходя  в  себя.  Затем  встал,  и  хромая  пошел  прочь.  Больше  мы  его  во  Дворце  угольщиков  не  видели.
    
Оглавление