Глава   17.  ОЧЕРЕДНАЯ  ЛЮБОВЬ.
        После  нового  года  нам  представили  вновь  назначенного  командира  взвода.  Старший  лейтенант  Тюленев  поступил  в  академию  и  долгое  время  мы  были  бесхозными.  Теперь  представили  бывшего  выпускника  училища,  мастера  спорта  по  тяжелой  атлетике  лейтенанта  Головченко.  После  окончания  училища  он  был  распределен  в  распоряжение  штаба  округа.  Там  не  пожелали  отпускать  действующего  спортсмена,  поэтому  решили  вернуть  его  в  родные  стены.  В  училище  была  сильная  команда  штангистов,  и  ему  предстояло  стать  ее  внештатным  тренером.  С  приходом  Анатолия  Головченко  шансы  получить  прощение  значительно  возросли.  Мы  неоднократно  встречались  в  спортивном  зале,  были  из  одной  породы  спортсменов.  Теперь  невольно  я  стал  одним  из  его  помощников.
      Не  зря  говорят,  наша  жизнь  идет  черными  и  белыми  полосами.  Черной  полосой  была  самовольная  отлучка,  назначение  Головченко  стало  светлой  полосой.  Ваня  Корчун  вернувшийся  из  увольнения  принес    письмо  от  Гали,  оно  стало  очередной  черной  полосой.  Хотелось  верить,   это  будет  последняя  черная  метка.  Тем  более,  эта  весть  меня  не  сильно  огорчила.  В  письме  Галя  просила  прощение  и  сообщала,  она  выходит  замуж.  Приехал  парень,  бывший  курсант  училища  с  которым  она,  оказывается,  встречалась  до  меня,  предложил  выйти  за  него  замуж  и  поехать  с  ним  в  Североморск.  Конечно,  это  было  несколько  неприятно,  но,  подумав  хорошо,  понял,  я  ее  не  люблю,  и  не  готов  был  после  выпуска  предложить  ей  руку  и  сердце.  Просто  мне  было  приятно,  что  у  меня  есть  девчонка,  с  которой  можно  провести  время,  скрасить  армейские  будни.  Зачем  было  дальше  ее  обнадеживать.
      Так  опять  остался  один.  Но  это  оказалось  ненадолго.  Курс  выпускной,  невесты  ходили  табунами,  выискивая  жертвы.  Ванина  подруга  привезла  на  торжественный  вечер,  посвященный  годовщине  Советской  армии  двух  девчонок  из  Житомирского  медицинского  техникума.  Одна  из  них  и  взялась  за  меня  основательно.  Отныне  она  не  пропускала  ни  одной  субботы  и  воскресенья,  посещая  вечера  отдыха  в  училище.  В  увольнении  встречались  дома  у  подруги  Ивана  Корчуна,  она  даже  собиралась  снять  отдельную  квартиру.  И  хотя  я  не  имел  ничего  против  наших  встреч,  такой  ее  напор  меня  несколько  насторожил.  В  общем,  чего  греха  таить,  Татьяна  мне  нравилась,  вольностей  не  допускала,  была  привлекательна,  эрудированна,  с  ней  интересно  было  проводить  время.  Но  я  еще  не  определился  со  своим  отношением  к  ней,  а  меня  уже  тянут  в  постель  так  явно,  что  это  трудно  было  не  заметить.  А  перед  нами  всегда  маячил  пример  наших  двух  начальников  и  никто  из  нас  не  хотел  его  повторения.
       На  майские  праздники  мы  с  Иваном  Корчуном  получили  увольнение  на  сутки,  девчонки  организовали  для  нас  вечер  в  домашних  условиях.  Казалось,  теперь  все  произойдет  по  сценарию  Татьяны.  После  совместного  застолья  нам  с  Татьяной  выделили  отдельную  комнату,  постелили  одну  постель,  намекая,  что  нам  никто  не  будет  мешать.
Но  мое  шестое  чувство  не  позволило  это  сделать.  Не  пойму,  что  меня  удерживало,  но  я  нашел  предлог  избежать  постели  и  вернулся  в  училище.  Интересно,  потерпев  поражение,  Татьяна  еще  несколько  раз  приезжала  училище  на  вечера,  я  изредка  приглашал  ее  на  танец,  но  она больше  в  любви  не  признавалась,  в  гости  к  подруге  не  приглашала,  ни  на  что  не  претендовала.   Потом  мы  уехали  в  войска  на  стажировку,  и  Татьяна  забылась  окончательно,  хотя  ее  фотография  осталась  на  память  в  моем  альбоме.
       Стажировка  началась  с  недоверия  к  нам  технического  состава.  Нам  поручали  незначительные  работы,  но  только  под  неусыпным  контролем  техников.  Поставив  себя  на  их  место,  понял,  они  правы,  за  жизнь  летных  экипажей  расписываются  они,  а  мы,  сами  того  не  желая,  можем   их  неумышленно  подставить.  Затем,  после  сдачи  зачетов,  все - же  определился  круг  курсантов,  кому  доверили  самостоятельное  обслуживание  авиационной  техники.  Теперь  мы  сами  готовили  технику  к  вылетам  курсантскими  бригадами,  проверяя  друг  друга.  Для  меня  стало  тяжелым  испытанием,  когда  разбили  нашу  с  Анатолием  Головачем  пару.  Мы  оба  с  первого  раза  сдали  зачеты  и  нам  в  напарники  определили  отстающих.  Мне  назначили  в  партнеры  Николая  Драгана.  Теперь  на  собственной  шкуре  испытал,  что  такое  безграмотный  напарник.  Мне  пришлось  проверять  каждый  его  шаг,  иначе   недалеко  было  до  беды.  Не  мог  представить,  что  когда-нибудь  ему  доверят  самостоятельное  обслуживание  авиационной  техники.
      Но  мы  не  только  работали,  участвовали  в  спартакиаде  части  и  своим  взводом  выиграли  общее  первое  место.  Понравился  нам  и  уютный  военный  городок,  где  проживали  семьи  авиаторов.  Иван  Синицын  влюбился  в  дочку  инженера  полка,  даже  успел  переспать  с  ней,  и  она  забеременела.  Святая  наивность,  мы  еще  не  в  состоянии  были разобраться  в  сроках  беременности.  Отец  подруги  взял  Ивана  в  оборот,  подготовил  запрос  для  назначения  в  их  часть.  Но  этим  для  Ивана  испытания  не  закончились,  получив  назначение  в  часть,  он  узнал,  подруга  его  обманула,  ребенок  был  от  другого  парня.  Через  год  после  выпуска  ребята  сообщили,  наш  бессменный  командир  отделения  через  год  «вырос»  в  звании  с  лейтенанта  до  младшего  лейтенанта  и  досаждает  командование  рапортами  о  досрочной  демобилизации,  но  жениться  на  дочери  главного  инженера  не  желает. 
      Стажировка  шла  своим  чередом,  на  итоговом  экзамене  по  практическому  обслуживанию  авиационной  техники  все,  кто  получил  отличные  оценки  за  стажировку,  были  поощрены  командованием  части.  Командование  подготовило  представление  командующему  дальней  авиации  с  просьбой  о  назначении  после  выпуска  из  училища  некоторых  курсантов  в  их  часть.  За  стажировку  я  получил  отличную  оценку,  поэтому  тоже  получил  заманчивое  предложение  продолжить  службу  в   части,  дислоцирующейся  в  Беларусии,  но  это  в  мои  планы  не  входило,  и  я  категорически  отказался.
       Уже  перед  самой  стажировкой  получил  письмо  от  Василия  Живило  с  которым  встретился  в  Коростене,  он  сообщил  об  условиях  жизни  в  Североморске,  приглашал   служить  вместе  с  ним  в  морской  авиации.
Когда  перед  стажировкой  нас  опрашивали,  в  каких  частях  мы  хотели  бы  служить,  я  написал  рапорт,  просил  направить  на  Северный  флот.  Хотелось  служить  в  морской  авиации,  носить  морскую  форму.  Нам  не  удалось  окончить  морское  училище,  но  все  равно  хотелось  быть  морским  офицером.  Еще  перед  отправкой  на  стажировку,  после  собеседования  мы  знали,  по  заявке  училища  была  заказана  форма  одежды,  с  нас  сняли  мерки  и  пока  были  на  стажировке,  шили  парадную  форму  одежды.  Все  остальное  обмундирование  уже  после  окончания  государственных  экзаменов  нам  выдавали  готовым.
      Когда  приехали  со  стажировки,  преподаватели  капитаны  Титов  и  Блинов  с  командиром  взвода  лейтенантом  Головченко  уговаривали  пересдать  экзамены  по  их  предметам.  Тройки,  полученные  за  самовольную  отлучку,  портили  мой  и  класса  выпускной  бал,  но  я  категорически  отказался.  В  отличники  не  рвался,  а  практическая  работа  показала  мою  готовность  к  предстоящей  работе.  Из  опыта,  приобретенного  на  стажировке,  понял,  не  все   зависит  от  полученной  пятерки.  Один  из  наших  отличников,  на  поверку  оказался -  бездарем.  У  которого  руки  растут,  не  из  того  места.  Теорию  знал  отлично,  но  когда  коснулось  практической  работы,  оказался   беспомощным  ребенком,  а  главное,  боялся  принимать  самостоятельные  решения.   
        Интересное  было  у  нас  классное  отделение,  начинали  учебу  лидерами  ребята,  окончившие  городские  школы.  Теперь  безусловным  лидером  стал  Станислав  Власишин,  воспитанник  сельской  школы,  не  видевший  ничего  сложнее  трактора  и  комбайна.  Парень  оказался  с  аналитическим  складом  ума.  Станислав  Власишин  окончил  училище  с  золотой  медалью,  и  уже  в  части  начал  заниматься  научной  деятельности,  космическими  технологиями.  Поступил  в  академию  и  закончил  ее  уже  кандидатом  наук,  старшим  научным  сотрудником.  Больше  о  его  судьбе  ничего  не  знаю,  а  жаль.
       Кстати,  эти  сведения  рассказал  Юлик  Крошкин,  когда  мы  случайно  встретились  на  Калининском  проспекте  в  Москве.  Я  знакомил  молодую  жену  с  достопримечательности  Москвы,  когда  меня  по  имени  окликнул  рыжебородый  мужичек.  Юлик  произвел  на  меня  странное  впечатление,  украсившись  небольшой  рыжей  бородкой,  он  с  важным  видом  рассказал,    с  помощью  папы - сапожника  он  перевелся  в  Москву,  и  теперь  работает  младшим  научным  сотрудником  в  академии  в  подчинении  Станислава  Власишина.  Это  сообщение  встретил  с  сочувствием  Власишину.  Чем  мог  помочь  Станиславу  вновь  испеченный  младший  научный  сотрудник,  дважды  пересдававший  экзамены  после  получения  двоек,  да  и  зачеты  по  допуску  к  самостоятельному  обслуживанию  авиационной  техники  он  осилил  лишь  со  второго  захода,  никак  не мог  понять. 
      За  Станиславом,  по  знаниям  следовали  Василий  Каспрук  и  Алексей  Трапизон,  бывшие  воспитанники  сельских  школ.  И  только  Анатолий  Головач,  научившийся  сдавать  экзамены,  претендовал  на  медаль.  Теоретически  я  тоже  мог  бороться  за  звание  отличника,  но,  отказавшись  пересдавать  полученные  за  самовольную  отлучку  тройки,  сам   выбрал  свою  судьбу.  Я  отказался  не  из  лени,  не  из  боязни  еще  раз  испытать  свою  судьбу,  просто  не  мог  понять,  почему  меня  дважды  наказали.
     За  нарушение  дисциплины - отсидел  на  гауптвахте  и  не  моя  вина,  что  она  оказалась  «курортом».  Но,  свои  оценки  зарабатывал  честным  путем,  своим  трудом  и  знаниями.   А  если  кому-то  потом  оказались  нужны  показатели  по  успеваемости,  это  была  уже  их  проблема.  Я  от  этого  ничего  не  терял,  ничего  не  приобретал.  Единственно,  что  огорчало,  мое  решение  обидело  Анатолия  Головченко.
     Склонностями  к  научной  деятельности  обладал  и  Василий  Каспрук,  но  сумел  ли  он  реализоваться  или  его  съела  проза  жизни – не  знаю.  Никто  из  встречавшихся  одноклассников  ничего  о  нем  не  знал.  Так  распорядилась  судьба,  разметав  нас  на  просторах  нашей  необъятной  Родины.   Планируемая  нами  встреча  после  пяти  лет  службы  не  состоялась,  училище  приказало  долго  жить  и  превратилось  в  школу  младших  специалистов.  И  хотя  я  и  был  несколько  раз  в  стенах  училища,  ничто  кроме  фотографий  в  музее  части  не  напоминало  о  годах  проведенных  нами  в  его  стенах.  На  одном  из  снимков  узнал  себя в  кругу  одноклассников  и  за  то  спасибо.
      И  еще  интересный  факт,  по  дороге  с  Дальнего  Востока  в  Коростень  мне  не  редко  приходилось  останавливаться  в  Москве,  почти  всегда  происходили  встречи  с  одноклассниками  и  мы  жадно  обменивались  сведениями  о  друзьях – товарищах,  вспоминали  прожитые  курсантские  годы.  Сегодня,  вспоминая   одноклассников,  хочу  с  грустью  сказать.  Нас  готовили  как  технарей,  но  эту  задачу  готовы  были  выполнить  далеко   не  все.  На  нас  надели  форму  Советского  офицера,  вот  здесь  был  явный  пробел  в  подготовке.  Настоящих  офицеров  среди  нас  было  очень  мало,  от  силы  одна  треть  из  одевших  военную  форму.   Страшно  признаться,  но  среди  моих  сослуживцев  оказалось  четверо  бомжей.  Я  думаю,  мне  еще  предстоит  рассказать  об  их  судьбе.   
     Я  считал  и  считаю,  в  училище  не  должно  быть  постоянных  командиров  отделений  и  другого  командного  состава  из  числа  курсантов.  Эти  функции  должны  выполнять  все  курсанты  по  очереди.  Недельная  практика,  которая  была  определена  программой,  ничего  практически  не  давала  кроме  зачетов.  А  вот  исполнение  мною  обязанностей  командира  отделения  на  начальном  этапе  службы,  дало   очень  много.  Помогая  в  дальнейшей  службе  руководить  большими  и  малыми  воинскими  подразделениями.  Когда  же  еще  курсант  может  научиться  командным  навыкам,  чтобы  стать  настоящим  офицером,  как  не  в  училище.  Но  об  этом  отдельный  разговор.                                                                                                    
    
Оглавление